Тысячи километров разделяют Северную Осетию и Ямал, но бесланская трагедия коснулась и Ноябрьска. Уже почти две недели в нашем городе живет десятилетняя девочка из Беслана Наташа Любимая. Первого сентября она и ее бабушка Людмила Михайловна Ряснова оказались среди заложников в многострадальной школе. В Ноябрьск Наташу привез ее дядя — Сергей Полков.
ДО И ПОСЛЕ…
В однокомнатной квартире Полковых ничто не напоминает о недавней беде. Девчонки — двоюродные сестрички Наташа и Настя — весело хохочут, с визгом гоняются друг за другом, играют, смотрят мультики. Как в любой благополучной семье. Только ночью, во сне, Наташа начинает кричать: «Мне дышать нечем!».
…Воскресенье, 26 сентября. Все вместе — Сергей Полков, его жена Оксана, Наташа, Настя и я — смотрим кассету, которую отснял этим летом в Беслане глава семьи. Для Сергея Беслан — малая родина. Он здесь родился. Вырос. Учился — в той самой школе N1. Здесь живут его родные, близкие — мама, сестры, племянники, друзья. Сюда каждый отпуск Сергей приезжает с дочкой и супругой.
— Вот это — Славик, племянник, — комментирует Сергей видеокадры. — Сейчас он стал совсем другим. После тех трех дней малыш двое суток просидел дома, глядя в одну точку. А это Аланка. Видите, какая она веселая, бойкая «на кассете». Сейчас ее не узнать. Очень изменилась. Все молчит. А это Марина — мама Славика. Красавица, правда? Она теперь в московской клинике, парализована: ранение в позвоночник. Врачи говорят — всю жизнь проведет в инвалидной коляске.
ГОРОД ЧЕРНЫХ ПЛАТКОВ
…Услышав первого сентября о захвате школы, Сергей начал звонить в Беслан. Безрезультатно. Понял — родные там, у школы. Или в ней… Надеялся — террористы детей не тронут, не посмеют. Тем и успокаивал себя. А когда телекомпании начали передавать репортажи о штурме школы, быстро собрался — и на самолет. В Москву, потом — во Владикавказ. Даже на работе (в ООО «Ноябрьсктеплонефть») не успел предупредить.
— Я приехал к обеду 4 сентября, — вспоминает Сергей. — Никогда еще не видел Беслан таким. Это был город черных платков. Кричали, плакали все — женщины, мужчины. В Северной Осетии есть традиция: если у соседей беда, надо обязательно навестить их, выразить соболезнование. А тут я растерялся: к кому идти — в каждом доме беда… Первым делом побежал к маме. Она только случайно не оказалась в числе заложников — не успела на линейку. Застал дома и племянницу Наташу — ее уже привезли из больницы. У Наташи осколочное ранение ноги. Но кость цела. А вот другую бабушку Наташи — Людмилу Михайловну — в тяжелейшем состоянии увезли во Владикавказ. Врачи считали, что она не выживет, поэтому и в Москву отправлять не стали. Но — выжила! Вообще, городок в те дни напоминал лагерь боевых действий. То и дело от больницы на аэродром отправлялись военные санитарные машины с ранеными. Мы помогали — хватали носилки, грузили… Было очень много детей. Искалеченных.
«Я МОЛИЛАСЬ»
…Семье Сергея повезло — все живы. В минувшее воскресенье журналисты «СН» связались по телефону с Людмилой Михайловной. О бесланских событиях она рассказывает сбивчиво, с дрожью в голосе:
— Женщинам бандиты говорили: «Все равно мы вас убьем, потому что вы рожаете наркоманов и проституток». А детям внушали: «Вы не нужны никому! Ни властям, ни родителям. Они даже воды не хотят вам принести!». И малыши верили… Потом мне рассказали знакомые, что когда ребята из «Альфы» освобождали ребятишек, те, оказавшись на воле, подбегали к родственникам и спрашивали: «Почему вы не принесли нам воды?». …Мы с Наташей все эти дни находились вместе. Она терпеливая, не плакала. Молчала. Страшно было — не то слово. Рядом с нами сидела женщина с двумя ребятишками. Они уже умерли, а мать все прижимала их тела к себе. И когда к ней подошел бандит, закричала: «Убийца!». Тот расстрелял ее в упор. Наташа, увидев это, прильнула ко мне и говорит: «Бабушка, ну когда уже нас-то убьют?». Я молилась. И Наташу просила молиться.
…Наташа осталась жива благодаря тому, что с самого начала штурма школы Людмила Михайловна закрывала ее своим телом. Просто легла на девочку, оберегая от пуль и осколков. А когда в угол здания выстрелил танк (об этом свидетельствуют очевидцы) — вероятно, чтобы открыть проход «Альфе» и «Вымпелу», — Людмила Михайловна выпихнула внучку на улицу, успела крикнуть ребятам в камуфляже: «Унесите ребенка!» — и потеряла сознание. Потом, в больнице, врачи насчитали у нее 33 ранения — все в спину.
— Когда я пришел к Людмиле Михайловне в палату, — рассказывает Сергей, — она не поверила, что Наташа жива. Я обещал «показать» ей девочку. Вообще, врачи не разрешали приводить в клинику детей, чтобы лишний раз не травмировать пациентов (у многих ведь ребятишки погибли). Но меня с Наташей пропустили. Бабушка увидела ее — и успокоилась.
…А вот что сказала нам в телефонном разговоре Наташина тетя — Татьяна (она сейчас во Владикавказе — ухаживает за ранеными):
— Мы приехали за Наташей в больницу, и я ее не узнала. Это было исхудавшее испуганное существо. Огромные черные круги под глазами. Сидела, забившись в угол, и грызла сухарики — что-то вроде «Кириешек». Я подхожу к ней, мол, пойдем домой, а она мне: «Тетя Таня, хочешь есть? Возьми сухариков».
ДОЖДЬ — ЭТО ДЕТЯМ
…Четвертого сентября в школу никого не пускали. А люди туда рвались. Может быть, в надежде отыскать своих… На следующий день здание «открыли» — и коридоры, спортзал заполонили бесланцы. Несли воду, цветы.
— Когда я оказался там, когда увидел, даже удивился, что кто-то вообще выжил, — признается Сергей. — Стены изрешечены осколками и пулями. Много крови, детской одежды. Все черное. И… запах. Запах людей. Как будто они еще здесь. …А потом мы хоронили. До кладбища в Беслане рукой подать — десять минут пешком. В этот раз мы шли полтора часа — огромной колонной. Много детских гробов. У кого-то начиналась истерика, кто-то терял сознание. И все шли, шли. И тут полил дождь. Такой сильный, что в доли секунды мы вымокли до нитки. Я подумал: это — детям. Они так хотели пить…
…Из больницы Наташину бабушку выпишут не скоро. За ней ухаживает (практически круглосуточно) мама Наташи. Чтобы помочь родным, Сергей решил забрать племянницу в Ноябрьск. Когда летели из Владикавказа в Москву, Наташа обхватила Сергея руками и то и дело спрашивала: «Мы падаем?». Видимо, не могла поверить, что тень смерти, которая витала в бесланской школе, уже отступила, уже позади.
В Ноябрьске Наташу приняли в школу N13. На прошлой неделе девчушка впервые побывала на занятиях. Вернулась удивленная, восторженная, радостная: «Тетя Оксана, дядя Сережа, там такие ребята!».
Если сказать, что пятый «б» встретил Наташу хорошо — значит, ничего не сказать. Даже учителя изумились — не ожидали, что дети вот так отнесутся к «новенькой». Мальчишки на переменах не отходили от Наташи, оберегали от всего, что, по их мнению, могло ее расстроить. Разумеется, детей подготовили педагоги, родители. Хотя, пятиклашки и без подготовки все поняли.
О пережитом Наташа не рассказывает никому. Даже сестре Насте. И ни Сергей, ни Оксана не расспрашивают ее. Психологи говорят: ребенок практически «в норме» — из шока девчушка вышла на редкость быстро. Но для того чтобы затянулись душевные раны, нужно время.
А пока что Наташа вместе с семьей ходит в лес, гуляет по городу. Ноябрьск ей понравился: «Большой, улицы красивые». Каждое утро девочка выглядывает в окно: не выпал ли снег. Ждет зиму. В своей жизни она уже успела повидать много горя, но никогда еще — много снега…
«Слово Нефтяника»
